Полководец - Страница 74

— Понятно. Эх, не вовремя вы выбрались за стены. Хотя бы часом позже, глядишь и лешаки за стену перебрались бы. Тут у нас черт знает что творится.

— Знаю, я что у вас тут. Послушаешь малость и ты узнаешь.

— А ты откуда ведаешь?

— Так привычка до всего допытываться и всюду совать свой нос, мне уж в нутро въелась. Опять же, занятий в камере особых не было.

— Понятно. Ну поведай тогда, что удалось выведать.

Однако, только было Кузьма собрался заговорить, как появился Любимов. Пришлось Ивану отступить, и предоставить лекарю делать свое дело. Ох и ругался же он, на работу шведских коновалов. Да все дивился, как при таком-то лечении Овечкин не отдал богу душу.

Ну да, поругался, обработал раны, сменил повязки. Потом потребовал, чтобы раненый обязательно навестил медсанбат. Там ему в обязательно порядке пропишут необходимые лекарства и назначат надлежащее лечение. И вообще, не мешало бы его приписать до времени к походному госпиталю. Получив заверения Ивана, что непременно так и будет, Любимов удалился восвояси.

— Итак? — Проводив взглядом лекаря, поинтересовался Иван.

— Сколько ты думаешь солдат в городе? — В свою очередь поинтересовался Кузьма.

— Пятитысячный гарнизон, — заподозрив неладное, ответил Иван.

— Десять тысяч. Буквально за день до вашего подхода, в город прибыло пополнение. И командует ими прибывший тайно генерал Реншильд, ближайший сподвижник и наставник короля.

— Та-ак. Нечто подобное я и заподозрил.

— Погоди, это еще не все, до чего додумался этот молодой король.

— Ну-ка, ну-ка?

— Двадцатитысячная армия Левенхаупта спешно направляется в Дерпт. Король не желает терять своих проверенных солдат, а потому решил бросить на убой наемников. Лично ему они ничего не стоят. Он отдал наем солдат на откуп офицерам, которые сами нанимают свои роты и полки, неся половину расходов из своей мошны.

— То есть, Реншильд сидит в городе и ждет пока я расстреляю снаряды. Одновременно появляется отряд галер и перерезает мне снабжение. Затем подходит двадцатитысячная армия, которую совсем не жалко. Разобьет меня Левенхаупт, хорошо. Не разобьет, тогда я израсходую весь свой боезапас. Иначе с таким числом мне попросту не справиться. И когда я остаюсь без боеприпасов, сзади наваливается Реншильд.

— Именно.

— Х-ха. Похоже, с твоим возвращением ко мне возвращается и удача. А Кузьма?

— Помнится, ты любил приговаривать, что удача любит подготовленных.

— Это точно. И тут ты ничего не мог выдать. Потому что тебя это попросту не касалось и ты был не в курсе. После взятия Дерпта я планировал совместно с Острожским наступать на Вейсенштейн. Вот только уничтожать эту армию в мои планы не входило. Что получится, если добиться капитуляции армии Левенхаупта, отделить солдат от офицеров.

— Намекаешь на то, что солдат можно нанять по новой, потому как свой долг Карлу они получается отдали сполна.

— Именно. Острожскому остается поставить своих офицеров. Все, проблема с гарнизонами для захваченных городов и крепостей практически решена. Он конечно собирал там поземное войско, и кое-как его обучал, как раз для гарнизонной службы. Но это не серьезно. К тому же, крестьянам лучше пахать землю. И работать на мануфактурах.

— Погоди, а как ты собираешься взять в плен двадцатитысячную армию?

— Они уже практически у меня в плену. Три, четыре дня и их можно будет брать голыми руками. Не понимаешь?

— Нет.

— В армию Левенхаупта подбросили заразу оспы. Так что, очень скоро его армия станет небоеспособной. Один сплошной лазарет. Нам же она не опасна. Оспа не Черная, а потому потери не превысят двух тысяч человек. Ну может малость больше. Хотя скорее все же меньше. Лечить мы их будем без дураков.

— Травить народ такой заразой.

— Брось, Кузьма. Если бы я сошелся с ними с помощью честного железа, огня и свинца, погибших было бы куда больше. Гораздо больше. А так, мало того, что мы лишаем Карла целой армии, так еще и предоставляем таковую Острожскому. Ну и наконец, запускаем в народ слух о том, что на нашей стороне само Божье провидение. Кругом одни плюсы. Даже не верится. С рассветом собираем дивизию в кулак и выдвигаемся навстречу Левенхаупту.

— А чего же ты меня не спрашиваешь, чьими стараниями я оказался в руках иезуитов?

— Уверен, что это дело рук Горячинова.

— Не ищи среди тех, кто открыто выходит против тебя. Приглядись к тем, кто покладист.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Горячинов он конечно ершист и всякий раз тебе в пику выступает. Да еще и дружину сколотил, что по выучке не уступит дружине Острожского. А как вооружить на манер твоих полков, так и им не попустит. Но он из старинного боярского рода, и наперед своей выгоде ставит Псков. Как и уличенные тобой да отправленные на плаху. По своему, но они радели на благо Пскова. Одно дело чужими руками расправиться с тобой и совсем другое, привести иноземцев, чтобы они навели в Пскове порядок.

— Ты толком сказать можешь?

— Да как тебе еще сказать-то? Не из боярских родов у нас только ты да Борятский.

— Он же за Москву стоит.

— За себя он стоит и за латинян. А еще род его из пригорода Владимирец. Где его позиции сильны, дальше некуда.

— То есть, крепость возьмут сходу благодаря предательству. Весть по гелиографу не пойдет, и швед выйдет прямо к Замятлино.

— Я бы на их месте еще послал бы весть к примеру от Опочки или Бежаниц, чтобы Артем увел полк на помощь, и тогда твоя вотчина останется практически без защиты.

— Но войска в новгородских землях остались без общего командования. Стоп. Ты же выдал все. Значит и твоя сеть в Новгороде под колпаком у иезуитов или шведов. И выходит нам не могли позволить устроить покушение на Дюкера. Ох йолки. Данил!